Всю жизнь, меня, - как и всех жителей бывшего СССР, - «преследуют» изваяния Ленина. Это не психическая болячка каждого отдельного индивидуума. Не какая-нибудь мания преследования, а реальная паранойя, которой этот психопат «наградил» всех граждан.
     Монументальное изваяние «вождя мирового пролетариата» до сих пор высятся, во всем своем гранитном блеске, «оберегая» порядок в больных головах. Мечтательный взор, устремленный в отдаленную перспективу, протянутая в пространство рука...
     За свою жизнь, этот "гений", цинично пролил море человеческой крови, развязал не одну войну, - в том числе и против Украины, - но, тем не менее, стоит повсеместно и здесь, мозолит глаза всем выздоравливающим гражданам.
     Когда-то, этих каменных монстров, привычно ставили на высоком постаменте, перед каким-то чиновническим гнездилищем, чтоб все видели, как в том месте «любят» этого упыря.
     Его культ был абсолютным, в безжалостной стране «победившего социализма».
     Принято было считать его «вечно живым». Заведомые партийные мерзавцы, требовали от всех советских людей – сызмальства - приносить себя в жертву этому идолу. Считалось, что его кровожадное учение должно обязательно победить во всем мире.
     «Заветы» Ленина черпались из толстых томов его сочинений, припадающих пылью в каждой библиотеке.
     В «забитые» навязчивой коммунистической пропагандой мозги, с упрямством достойным лучшего применения, вколачивались его "мудрые" изречения, которые уродовали здоровую психику человека…
     …Десятилетку я заканчивал в соседнем селе. По вечерам, ходил гулять в местный клуб…
     …В притворе обычной бывшей церкви, - превращенном в годы борьбы с «опиумом для народа», в вестибюль сельского клуба, - чуть сбоку, по левой стороне, стоял небольшой бильярдик, отделанный внутри синим сукном. Там же, вдоль стены, стояли сбитые стулья, стол, и гипсовый бюст Ленина на деревянной подставке.
     Создавалось такое впечатление, что Ленина приставили присматривать за играющей на бильярде сельской молодежью. Особенно в те дни, когда в сельский буфет завозили бормотуху.
     Потребляли вино здесь в зарослях желтых акаций, на скамейках, возле памятника Жданову (имя этого сталинского опричника носил местный колхоз).
     Хозяйка, в которой я обитал на квартире, как-то рассказала мне, что за этого Ленина, посадили в тюрьму одного человека. Не выдержав чрезмерного любопытства «вечно живого» вождя, сильно поддатый сельский мужик, однажды не стерпел его «прищуренного взгляда», и в минуту сильного «кататонического возбуждения», одним хлестким ударом, отшиб гипсовому Ильичу его «длинный» нос. За это кощунство, - «из хулиганских побуждений», - «отпарился» на нарах, семь долгих лет тюрьмы.
     Мои воспоминания об этом селе, хранят не только цветущие вербы над рекою, весенние запахи цветения, голосистые рулады соловьев; вкус поцелуя «испитого» из губ любимой девушки, полученного на лодках качающихся над волною реки, - но, естественно, и о «вечно живом» Ленине. Куда ж без этого в стране, которая утыкана до самых краев этими фаллосами?..
     …На время сеанса кино, вестибюль, со скучающим Лениным, обычно пустел. За столом оставались только я, и «Немой». Немой (глухой), в котором звуки как бы рождались и исходили из самого нутра. Они рождались так глубоко в груди, что вырывались наружу, в каком-то продыхе, напоминая какое-то злобное мычание.
     Немой столяр убивал все свое свободное время за игрой в шахматы. Глухому человеку было нечего делать на сеансе звукового кино.
     - Пете-мете! – Приглашая меня к игре, он показывал пальцами на ладони, как «ходят» фигуры на шахматной доске.
     Во время игры, его нутро постоянно выдавало новые звуки, полностью отвечающие за его эмоциональное состояние. Часто, это выражались очень бурно. Распалившись, он мог всякое там «наговорить»!
     Хе-эхег! – «говорил» Немой, всякий раз делая резкий посыл шахматной фигуры.
     Следовала резкая атака на шахматного короля, после чего мне ничего не оставалось, как констатировать прискорбный факт, своего очередного шахматного поражения. Я проигрывал ему партия за партией, не в силах приспособиться к его разящей манере игры.
     …Однажды, во время игры, к нам за стол, за которым происходило это шахматное ристалище, подсела очень симпатичная девушка с темными глазами. Она сконцентрировала свой взгляд «ворожеи» на шахматной доске, словно пыталась гипнотизировать.
     Удивительно, но, в этот момент, строй моих шахматных фигур, приобрел необходимую стройность в рядах. Завязалась комбинация, о которой, чуть раньше, я мог, разве что, помечтать. Она каким-то чудодейственным образом поспособствовала активизации моих скрытых умственных способностей. Все привело к тому, что случилось это обязательное чудо. Иначе я до сих пор не могу объяснить факт поражения Немого-шахматиста…
     -Хи-ги? – Издал он звук, который объяснял его полное внутреннее смятение.
     Уставившись немигающим взором на шахматную доску, Немой какое-то время изучал возможные варианты спасения, вертя перед собою в разные стороны двумя пальцами. Шахматная Каисса, незыблемо показала ему свой объемистый тыл.
     В конце концов, он показал свои прокуренные желтые зубы, громко засмеялся и резко выбросил для пожатия свою шершавую ладонь столяра, признавая факт своего поражения.
     – Го-го-го!
     В это время сеанс закончился, и тесный вестибюль клуба, быстро наполнился людьми. Девушка сидела возле шахматной доски, и мне захотелось, чтоб она никуда не исчезала.
     Я увидел своего одноклассника Борю Мацурика. Тот, какой бы он был постоянно не пьян, всегда твердо держался на ногах.
     - Кто она? – показывая глазами черноволосую девушку, спросил я у Бори.
     - Ця? – Мацурик покрутил пальцем у своего виска. – Перечитала «всього» Ленина в быблиотэци, после чого в нэйи в голови шось перемкнуло!
     Мне тут же представились тучные стада «ленинианы», хранящиеся в любой библиотеке. Там было от чего «свихнуться». В этот момент, затертая до дыр пропагандОнистами коммунистической морали, фраза: «Ленин – всегда живой!» - набрала для меня мистический смысл.

Написано в 1996 году